Как вспоминает Нина Савельевна Лещева, школа представляла собой новое двухэтажное здание. В подвальном помещении размещалась раздевалка. Вход туда был с улицы. На этажи в верхней одежде в школу входить запрещалось. В школе было восемь больших светлых классных комнат, широкие и тоже светлые коридоры, украшенные чучелами птиц и зверей из местного леса. На первом этаже в конце коридора располагалась сцена. В школе было тепло, уютно и чисто. Отопление печное – топили дровами. Все печи были обтянуты жестью и покрыты черной краской и лаком. Они всегда блестели. Освещение было керосиновое: в каждом классе стояли по две керосиновые лампы-молнии, одна на учительском столе, вторая – на ученической парте среднего ряда. Учебные принадлежности выдавались бесплатно, но экономно. Учебники покупали сами учащиеся. Обычно они передавались «по наследству», так как семьи были многодетные. Формы в то время не было, одевались во что могли, в основном, в домотканое. Сумки для школы тоже шили сами – с лямками через плечо. К сумке привязывали мешочек для чернильницы и ручки, которые тогда были с перьями. Оценки цифрами, как сейчас, не ставили. Тогда знания отмечали словами «посредственно», «хорошо», «отлично».
Детей в школе было много, поэтому занятия проводились в две смены.

Школа была насыщена наглядным материалом: были таблицы, наглядные пособия, на физике демонстрировались опыты.
В школьном дворе до войны стоял небольшой домик – столовая, где детей ждал бесплатный обед, обычно горячий: суп мясной, каша, сладкий чай.

2. НАЧАЛО ВОЙНЫ В ВОСПОМИНАНИЯХ СВИДЕТЕЛЕЙ – УЧЕНИКОВ И УЧИТЕЛЕЙ.

Война в жизнь села и, конечно, в жизнь школы внесла свои коррективы.

Многим особенно запомнился первый день войны. Вот воспоминания Анфисы Алексеевны Шкурихиной, на ту пору тринадцатилетней девчонки: «Начало войны помню, хотя и не очень отчетливо. Отец тогда работал в лесхозе. Поехал на работу на бричке – а его с дороги вернули. Правда, сразу его тогда не забрали. Он участвовал в войне с японцами на Дальнем Востоке. Всех мужчин тогда, в первые дни, собрали в ограде военкомата. Посторонних туда не пускали, только тех, кто был мобилизован. Хоть и тяжело было провожать мужчин, было много слез, но были и песни. Остались тогда в селе, в основном, одни женщины, старики, дети. Работали и жили тогда на поле. Там были организованы культстаны, стояли двухъярусные кровати. О выходных и речи не было тогда. Приходилось очень тяжело. Но держались, как могли и других поддерживали».

А вот Майе Васильевне Ненашевой 22 июня 1941 года было вообще пять лет. Ее детские впечатления такие: «Мне было четыре года, когда началась война. Отец Василий Петрович в то время работал в райкоме. Нынешнего здания школы тогда не было, а на месте, где стоял спортзал, находилась церковь, занятая под зерносклад. Мы жили неподалеку и здесь обычно играли. И вот выходит мужчина и говорит мне: «Девочка, сходи до парткабинета и скажи, что война началась». Я пошла и говорю, как мне велели: «Дяденьки, началась война». На пороге в кабинете окурок лежал незатушенный. Я на него босой ногой наступила – помню только очень сильную боль и дальше ничего не помню. Вот так вот для меня обозначилось начало войны – оно было связано с болью.

Отец в это время был в санатории. Его оттуда сразу, естественно, отозвали, он сразу был мобилизован. Помню в свои четыре года, как около нашего дома остановилась машина, полная мужчин. Отец от нее бежит домой прощаться, я бегу навстречу. Нас в то время было пятеро детей в семье. Младший годовалый брат еще лежал в колыбельке. Отец наклонился над ним и сказал: «Ну, сынок, тебе больше всех горя достанется».
Воспоминания ученика-старшеклассника Михаила Коновалова таковы: «22 июня в 9 часов вечера проходила встреча по волейболу между командой учителей и учащихся. Неожиданно встревоженная пионервожатая прибежала со слезами и поведала о зловещей войне».

3. УЧИТЕЛЯ И УЧЕНИКИ – УЧАСТНИКИ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ

На второй же день группа учителей подала заявления для отправки на фронт. Не сразу всех взяли.
Первым ушел любимец учеников Иванов Константин Иванович, учитель математики. Замечательный учитель, был награжден Орденом Трудового Красного Знамени, очень любил свою профессию, своих учеников. Погиб в том же 1941, в октябре. Говорят, что он погиб, спасая раненого товарища, и погибая, крикнул: «Изверги! Что вы делаете?! Как я буду ребятишек учить?»

В первые дни войны был мобилизован биолог Зиновий Васильевич Климов. В 1944 году он вернулся инвалидом – горел в танке, спасая глаза, закрывал лицо руками. В результате глаза спас, но ладони рук были сильно деформированы и обожжены.

Дмитрий Кириллович Анисимов до мобилизации работал учителем биологии. Участвовал в боях под Сталинградом, прошел всю войну до победы. В 1946 году вернулся в школу.
Ушли на фронт учитель черчения Петр Васильевич Свистунов, литератор Нина Феофановна Панченко, математик Сергей Васильевич Татарников (пропал без вести в 1942 г), физик Борис Михайлович Крамской, географ Семен Павлович Гудин, историк Леонид Петрович Николаев и многие другие педагоги.
Школа осталась почти без кадров. Многие ученики, окончившие школу, становились тут же ее учителями. Пополнили педагогические кадры эвакуированные ленинградцы. «Помню, - рассказывает Анфиса Алексеевна Шкурихина, - была у нас учительница из эвакуированных ленинградцев, Мария Алексеевна. Вела русский язык и литературу. Так вот она все время восхищалась нашей тыквой. Как-то раз мальчишки ей в шутку в портфель сырую тыкву положили. Правда, за это им ничего не было. Посмеялись, на том дело и закончилось».
Недостаток количества и качества кадров сказался в военные годы на частой смене директоров.

За четыре военных года в школе сменилось 8 директоров:

1941 – Грищенко Анна Игнатьевна, Лисонтова Прасковья Ивановна;
1941-1942 – Лясковская Елена Михайловна;
1942 – Крастынь Ян Янович, Баранова Софья Михайловна;
1942-1943 – Парфентьева Евдокия Николаевна;
1943-1944 – Цыганкова Мария Михайловна;
1944-1945 – Зубкова Клавдия Никифоровна.

Ученики так же, как и педагоги, уходили в армию, писали заявления целыми классами, с просьбой направить их на фронт. Так эти события вспоминает Михаил Трифонович Коновалов: «Отцы на фронте, а мы, школьники, плачем над их фронтовыми письмами, похоронками. Суровое время заставило возмужать и нас, десятиклассников. Появилось стремление пойти на фронт, отомстить врагам за погибших родных.

В январе 1943 года всем классом написали заявление в военкомат. В то время нам было по 17 лет. Через месяц, 6 февраля, нас призвали в армию. В выпускном классе остались только девчонки. Не вернулись с полей сражений Калинин Тимофей (умер от ран в госпитале и похоронен в Германии), Калинин Феоктист (пропал без вести осенью 1942 г.), Калмыков Василий (погиб в 1943 году, похоронен под Ленинградом), Иван Анисимов, Яков Волгаев (пропал без вести в 1942)
После войны многие ученики вернулись в родную школу в качестве учителей. Среди них был Александр Тимофеевич Ершов, ставший преподавателем физики, Михаил Трифонович Коновалов – вернувшись с фронта после ранения, преподавал военное дело; Владимир Минеевич Черепанов – призван в 1942 г., работал в ЗСОШ №1 учителем производственного обучения; Иван Дмитриевич Галкин – призван в 1942, после демобилизации работал в ЗСОШ №1 учителем военного дела; Виталий Петрович Зыков – призван в 1943 году. В ЗСШ №1 вел уроки труда.